Накануне Троицы в маленьком селе Великорецкое, что в Кировской области, словно оживает былинный эпос. Тысячи паломников со всей России стекаются на берега реки Великой, чтобы засвидетельствовать древний обряд — Великорецкое паломничество.
Сквозь столетия до наших дней дошли яркие воспоминания очевидцев этого грандиозного действа. «Праздник провожанья поистине незабываемое зрелище, — вспоминала Нина Николаевна Суханова, родившаяся в 1916 году. — Духовенство в праздничных ризах с хоругвями и иконами, а у пристани — море народа. И сколько же нищих! В рубахах из грубого мешковника, с язвами на протянутых руках. А на реке — нарядные пароходы и лодки, увитые березками».
Истоки самого крестного хода теряются в таинственных преданиях XVII столетия. Если верить старинным легендам, именно тогда на берегу Великой чудесным образом явилась икона святителя Николая Чудотворца. С той поры и повелось ежегодно в Троицкие дни переносить святыню из Вятского кафедрального собора в село Великорецкое, откуда, по преданию, она и пришла. Благочестивые крестьяне валом валили в это небогатое село, дабы приложиться к чудотворному образу.
Великорецкий крестный ход в истолковании атеистов
Впрочем, у атеистических властей прошлого века на сей счет было свое, вполне циничное мнение. В архивных документах 1960-х годов Великорецкое паломничество фигурирует как «результат слабой атеистической пропаганды». «Ловкачи» из духовенства, как злобно пишет анонимный автор, «придумали легенду о явлении чудотворной иконы», а затем воздвигли два храма с «живописью, изображающей небылицу о житии и чудесах Николая». И конечно же, пускали в ход всевозможные «трюки» — от множества сменяющих друг друга «чудотворных» икон до «искусно выгравированных на камнях ликов Николая», которые якобы обнаруживали в реке. При поддержке «царского правительства» и «вятского губернатора» деньги с доверчивых богомольцев просто «возами увозили в церковные мешки».
Хочется ли верить этим ретроспективным обличениям? Во всяком случае, современные паломники в большинстве своем видят в Великорецком крестном ходе лишь благоговейное и живописное народное действо. И хоть недоверчивым скептикам «тупиковые» сосны вдоль русла реки Великой кажутся просто деревьями, истово верующим они представляются священными, «выгрызенными» поколениями усердных богомольцев. А что касается моря нищих и калек, то это и поныне неотъемлемая часть многолюдного крестного хода, коим он славился испокон веков.
Так пусть же июньское теплое солнце и впредь освещает бескрайний поток крестного шествия на фоне кудрявых вятских берез. А те, кто пытается взглянуть на Великорецкую святыню с позиций рассудка и трезвого смысла, пусть задумаются: а так ли уж важна истинность самого предания, как жаждущая чуда душа верующего человека?
