Сквозь рассветный туман Шабалино просыпается в ожидании первого солнечного луча. Я стою на краю села, где берёзы, словно статуи изо льда, возвышаются над снежным полотном. Их ветви, облечённые в кристаллическую броню, напоминают волшебные гирлянды, сплетённые ветрами и морозом. Каждая веточка — это хрустальная нить, переплетённая с другой, создавая ожерелье, которое природа накинула на шею зиме.
С детства эти деревья были моими спутниками: они стояли здесь, когда я училась считать, когда впервые влюбилась, когда прощалась с отцом. Но сегодня они превзошли даже свои обычные чудеса. Иней, словно тончайший паутинный покров, застыл на ветвях, превратив их в сказочных стражников. Плакучие ветви, согнутые под тяжестью льда, образуют арки, будто ведущие в сказочную страну, где время замерло.
Тишина здесь — не просто отсутствие звуков, а что-то осязаемое. Она висит в воздухе, как тонкий ледяной полог, и кажется, что даже дыхание может его разрушить. Иногда доносится едва слышное хруст-хруст — ветки сдают позиции под давлением льда, или где-то вдали за деревьями просвистит снегирь, словно напоминая, что жизнь продолжается даже в этой стеклянной тишине.
Я достаю телефон, но понимаю: объектив не уловит той дрожи в воздухе, где каждый кристаллик инея отражает солнечные блики, будто мириады маленьких звёзд. Не передать, как ветер играет с ледяными шипами, заставляя их переливаться, как волшебные фонарики. Это нужно чувствовать кожей, вдыхать морозный воздух, пронизанный ароматом хвои и льда, ощущать, как мир становится прозрачным, как будто ты стоишь внутри хрустального шара.
Берёзы, кажется, живые: их ветви, склонившись к земле, шепчут секреты, которые молчат даже ветра. Они — не просто деревья, а хранители памяти села, его тишины, его дыхания. И в этот миг, стоя среди них, я чувствую, как зима дарит мне краткий глоток вечности. Мгновение, которое нельзя сфотографировать, но можно запомнить навсегда, как лучший из снов.
Когда солнце взойдёт, иней растает, и берёзы вернутся к своим обычным формам. Но сегодня, в этот миг, они — нечто большее, чем деревья. Они — мост между реальностью и сказкой, напоминание о том, что даже в суровой зиме есть место волшебству. И я, как и многие шабалинцы, прихожу сюда, чтобы впитать эту красоту, пока она не ускользнула в небытие.
